Эдуард Асадов стихи о любви

Поэмы Эдуарда Асадова


Галина

3

- Галина, можно? - Распахнулась дверь,
И появилась Эльза Вячеславиа.-
Не спит малыш? - Не спит.
- Ну, вот и славно!
На, детка, зебру - презанятный зверь.

Одета гостья ярко и нарядно:
Шелка, сережки, кольца, кринолин...
Все бьет в глаза, все пестро, все нескладно.
Сама точь-в-точь как зебра иль павлин!

- Мы, Галочка, квартиру получаем.
Хлопот по горло: с мебелью беда!
То купим шкаф, то кресло прозеваем...
Вот все обставлю, приходи тогда.

- Что ж, как-нибудь визит такой устроим,
Сейчас же попрошу я вот о чем:
С полчасика побудь с моим героем,
Пока я отлучусь за молоком.

- Ах, я не прочь! Но тут меня тревожит
Боязнь: а вдруг чего недогляжу?
К тому же платье... Подызмяться может...
А впрочем, ладно, мчись, я посижу.

Она с надрывом что-то стала петь,
Потом младенцу показала рожки.
Но край пеленки, там, где были ножки.
Вдруг начал подозрительно влажнеть.

Авария! Что делать новой маме?
Она к кровати робко подошла
И пальцами с блестящими перстнями
Пеленки край брезгливо подняла.

Увидев незнакомое лицо,
А может статься, ощутив на теле
Чужой руки холодное кольцо,
Малыш заплакал горько в колыбели.

Он так сучил озябшими ногами,
Так громко плакал, стиснув кулачки.
Что временной и неумелой "маме"
Осталось лишь схватиться за виски.

Нет, где уж этой барыньке столичной,
Чья лишь в нарядах и живет душа,
Управиться с хозяйством непривычным -
Одеть и успокоить малыша?!

Но что это: мираж? Метаморфоза?
Сняв быстро брошь и положив в карман,
Она накидку цвета чайной розы
Швырнула вдруг, как тряпку, на диван.

Откуда эта быстрая сноровка?
Галина поразилась бы донельзя,
Увидев, как уверенно и ловко
Ее Сережку пеленает Эльза.

Но Эльзы нет здесь. Нету, право слово!
Нет дамы в ярких кольцах и наколках,
Есть просто Лиза - дочка горнового,
Девчонка из рабочего поселка.

Отец в цеху, мать целый день стирала,
А старшая, вскочив еще спросонок,
Уже кормила, мыла, пеленала
Своих чумазых братьев и сестренок.

Но годы шли, и прошлое забылось.
Богатый муж... Безделье и шелка...
Когда она душою опустилась,
Теперь нельзя сказать наверняка.

Не в тот ли день и час, когда решила,
Что труд придуман только для мужей,
И весь свой пыл душевный посвятила
Кокетствам да наружности своей?

Ответить трудно. Только мир стал тесен.
Вся жизнь: прилавки, моды и кино.
Мурлыканье пустых, пошлейших песен...
И грустно, и противно, и смешно...

Но нынче звонкий, горький плач ребячий
На миг какой-то всю ее встряхнул,
Как будто в омут плесени стоячей
С размаху кто-то камень зашвырнул.

И разом точно встала тень былого:
Нет Эльзы в брошах, кольцах и наколках.
Есть просто Лиза - дочка горнового,
Девчонка из рабочего поселка.

Надолго ль это сердце встрепенется?
Ворвется ль в омут свежая струя?
Иль плесень снова медленно сомкнется?
О том пока и сам не знаю я.


« Назад                                            25                                              Вперед »